Митрополит Лев и епископ Арсений совершили богослужения в день памяти святого князя Мстислава Новгородского

27 июня 2022 года митрополит Лев и епископ Арсений совершили Божественную литургию в Софийском соборе. После Литургии в приделе Рождества Богородицы был совершен молебен перед ракой с мощами благоверного князя.

Как гласит книга «Новгородская святость» , святой благоверный князь Мстислав был сын великого князя Киевского Ростислава Михаила Изяславовича, из рода князей Смоленских. В истории сей князь известен под именем Храброго, как мужественный участник в битвах и защитник прав княжеских во время междоусобий на юге России за обладание престолом Киевским. Он, по словам летописца, от юности не боялся никого, кроме Бога. Особенную же храбрость и мужество князь Мстислав явил в борьбе своей с великим князем Андреем Боголюбским, от которого в то время зависела участь всех, можно сказать, русских князей, как возводимых им на престол, так и низводимых с оного. Повод к этой борьбе был следующий: Андрей Боголюбский, узнав, что возведенный им на Киевский престол брат его Глеб умер не своей смертью, послал к преемнику его Роману, брату Мстислава, с требованием, чтобы выданы были виновники смерти Глеба. Роман не послушался. Андрей Боголюбский велел ему выехать из Киева. Кроткий Роман повиновался; но за него вступились братья его: Рюрик, Давид и Мстислав Смоленские. Особенно же близко к сердцу принял несправедливость великого князя Храбрый Мстислав, который вследствие сего овладел Киевом и отдал его второму брату своему Рюрику. Когда же князь Боголюбский через посла своего объявил Рюрику о том, чтобы он шел в свою отчину, а Мстиславу отдельно приказал сказать: «Ты всему зачинщик, не велю тебе быть в земле Русской», тогда Мстислав в ответ на это велел в присутствии своем остричь послу князя Боголюбского голову и бороду и отправить его назад с такими словами: «Мы до сих пор почитали тебя, как отца, по любви; но если ты прислал к нам с такими речами, не как к князьям, а как к подручникам и простым людям, то делай, что замыслил, Бог нас рассудит». Андрей изменился в лице, когда получил такой ответ, и немедленно стал собирать войско. Вскоре до 50-ти тысяч воинов подступили к Киеву. Два брата Рюрик и Давид Ростиславичи оставили Киев, не будучи в силах удержаться против такого полчища, но храбрый Мстислав, третий их брат, засел с малой дружиной в небольшой крепости в Вышгороде и решился выдерживать осаду оной до тех пор, пока будет для него какая-нибудь к этому возможность. Тогда более 20 союзных князей обложили Вышгород, ничтожные стены которого, казалось, можно было разобрать руками. Даже князь Роман, выгнанный, как уже было сказано, из Киева, должен был присоединиться к ополчению, отправленному против брата его Мстислава. Боголюбский приказал поймать Мстислава и привести к себе живого. Но случилось так, что храбрый Мстислав, выдержавший девятинедельную осаду в Вышгороде, не только не попал в руки неприятелей, как хотелось Боголюбскому, но даже сделался их победителем. В одну ночь многочисленное неприятельское ополчение вдруг, неизвестно от чего, обратилось в бегство, как бы гонимое сверхъестественной силой. Тогда Мстислав, при свете утренней зари увидев ужасное расстройство и беспорядок в неприятельском ополчении, из коего воины бросались даже в реку толпами, сперва поднял руки к небу и восхвалил святых заступников Вышгорода, князей Бориса и Глеба, а потом сел на коня и со своей малой дружиной поехал в погоню за беглецами, коих и поразил совершенно и овладел их станом с богатой добычей. Но, оставшись победителем, храбрый Мстислав не искал более Киева и отдал его князю Волынскому Ярославу: «Ты старший в роде Мономаховом, - сказал он, - иди на княжение в Киев». Сам же и братья его возвратились в свои уделы. Такой подвиг Мстислава навсегда запечатлел его именем Храброго. Русь с этого времени стала с особенным благоговением взирать на Мстислава, которого так, видимо, хранил сам Промысел Божий. Не хотел уже более Мстислав ни князей мирить, ни сам княжить. Когда же граждане Смоленска, возмутившись против юного сына Романа, которому Мстислав, идучи в Киев на княжение, отдал Смоленскую отчину, предложили Мстиславу быть их князем, то он принял город Смоленск, но для того чтобы отдать его брату своему Роману, как это и сделал с такими словами: «Береги его, я взял его для того, чтобы сохранить». Не мог не согласиться Мстислав и на княжение в Новгороде, когда на слова отказа его: «Не пойду от братьев моих и от своей отчины», новгородцы возразили или ответили так: «А Великий Новгород разве не твоя отчина?». И вот когда Мстислав явился в Новгород, то чиновники, бояре и духовенство с крестами и иконами вышли к нему навстречу и с восторгом внимали его присяге в храме Софийском «блюсти Великий Новгород». Скоро загремел голос Мстислава на вече, и в Новгороде все начало принимать другой вид и порядок после неустройств между народом и князьями, назначаемыми от Боголюбского. Хотя Мстислав княжил в Новгороде только один год, но и в такой краткий период времени он отразил многих князей, нападавших на Псков и другие места Новгородские. Хотел было Мстислав идти походом на Полоцк против князя Всеслава, дед которого похитил некогда церковные сосуды Святой Софии, с тем, чтобы возвратить сию святыню, но внезапная болезнь, кончившаяся смертью, не позволила ему исполнить этого благочестивого желания.

Перед кончиной своей благоверный князь Мстислав сподобился выслушать Литургию и причаститься Святых Таин Христовых в Софийском соборе, куда он велел перенести себя в предчувствии близости сей кончины. За сим христианским напутствием себя самого в страну загробную князь не забыл о семье своей. Он призвал к себе безутешную супругу и трех юных сыновей, посмотрел на них и, прослезясь, сказал: «Препоручаю их добрым братьям моим Рюрику и Давиду. Особенно берегите младенца моего Владимира». И, обратившись к бывшему тогда посаднику, присовокупил: «Тебе, Борис Захарьевич, отдаю его на поруки». Окончив это последнее завещание свое, князь сложил могучие руки свои на широкой груди и, закрыв глаза, почил навеки 14 июня 1180 г. Когда погребали доблестного князя Мстислава в прежней гробнице основателя сего собора князя Владимира, то весь Великий Новгород рыдал по нем, приговаривая: «Зачем не умерли и мы с тобою, князь славный, сотворивший толикую свободу Новгороду? Теперь уже не идти воевать нам поганых копьем твоим, а сколько раз молвил ты о том, как идти нам на неверных. Увы нам! Ибо зашло наше солнце». И не только новгородцы, но и вся, можно сказать, земля Русская плакала по нем. Даже иноплеменники, по словам летописца, не могли забыть его приголубления. Так все любили и почитали князя Мстислава3. Он всегда порывался на великие дела. И не было земли в Руси, которая бы не хотела его иметь у себя и не любила бы его. Не может вся земля Русская забыть доблести его.15 Очевидно, что причиной такой преданности народной  князю была не одна его храбрость и другие воинские доблести, но паче всего то, что он, как говорит летописец, и украшен был всею добродетелью и благонравием, ко всем имел любовь, прилежал милостыне, снабдевал монастыри, всегда стремился умереть за Русскую землю. Когда же видел христиан, плененных погаными, говорил дружине своей так: «Братие, ничего не помышляйте в уме своем, если ныне умрем за христиан, то очистимся от грехов, и Бог вменит кровь нашу в мученичество; а если не умрем теперь, то не всячески ли должны умереть?». Был он любезен своей дружине, там как не собирал ни злата, ни серебра себе, но все ей отдавал или раздавал церквам и убогим. Этим именно глубоким благочестием и делами милосердия, не уступавшими подвигам доблести воинской, князь Мстислав, главным образом, и заслужил любовь не от человеков только, но и от Бога, почему наслаждается душа его вечным блаженством на небе вместе с Богом, бесплотными духами или Ангелами и душами святых, а тело пребывает нетленным на земле. Церковь же, усвоив ему другое, более чем Храбрый, высокое наименование святого, прославляет его благоговейным чествованием мощей его, молитвами и песнопениями.

Святые мощи благоверного князя Мстислава открыто почивают в первом от южного входа в Софийский собор приделе Рождества Богородицы подле окна, близ южных ворот, как бы пребывая на страже храма Софии Премудрости Божией.

Владыкам сослужили клирики Софийского собора: протоиерей Александр Ранне, протоиерей Святослав Цхай, иерей Михаил Ершов, иерей Феодор Середа; настоятель храма Сретения Господня Антониева монастыря иерей Евгений Зайцев.

Богослужение сопровождалось пением хора Софийского собора под управлением регента Светланы Золиной.