Прикончив институты

Российское общество держится непонятно на чём.

От Калининграда до Владивостока -  на  всей огромной территории, постигать которую устаёт даже глаз, изучающий географическую карту, –   жизнь как-то, да устроена.  Жизнь со всеми узнаваемыми типажами. Нерадивыми мужичками, которые щеголяют в камуфляже по городу, но у всех них почему-то одинаково потерянный, пустой, но одновременно с этим суровый взгляд. Хипстерами на электросамокатах и с обезжиренным латте, гопниками с полторашкой дешёвого пенного и стальной «бабочкой» в кармане. Тут же молодые мамаши с колясками, дельцы в костюмах дорогого и не очень пошива, погоны, мантии, невзрачные, но кучные мигранты. Ежедневно этот котёл  перемешивает в себе миллионы телодвижений, разговоров и судеб. Но ни один специалист в области социальных наук не ответит вам на вопрос: «По каким законам и принципам существует Российская Федерация?». Да, некий юрист что-то робко скажет про Конституцию, но любой мастер из районной шиномонтажки в ответ ему иронически улыбнётся, играя глазами: «Ты что, брат, серьёзно?».

Идея, что в России законы - это буковки для мелких сошек, а большие люди играют по  каким-то совершенно другим правилам, впитывается в этих широтах с первыми глотками воздуха. Об этом говорят на кухнях и в раздевалках клубов единоборств. Но любой правовед (возможно, случайно попавший туда) расскажет дискутирующим об одном правиле – и окажется прав. Потому что оно не раз и не два подтверждалось историей. Сформулировать это правило можно так:  если закона не существует для кого-то, его не существует ни для кого. Точка. «Своим всё, другим закон» - постулат, сформулированный мафиози. Но его авторы рано или поздно сами сталкивались со всеми «прелестями» беззакония, потому даже в сицилийских кругах выстраивали понятные правила игры. Зачем? Да чтобы все друг друга не перестреляли.

Это всё, если вкратце, - о рождении и важности гражданских институтов:  арбитров общества, следящих за соблюдением норм, о которых все когда-то договорились. Там, где построены институты, начинается настоящее правовое государство, а не туманная территория, которая всего лишь повесила на себя табличку с этим статусом. Строить их тяжело и долго, поэтому соблазн отказаться от этого пути всегда велик. И Российская Федерация 22 года назад этому искушению поддалась. Какой-нибудь прокремлёвский политолог никогда, конечно, с этим не согласится. Он скажет: вот, мол, у нас тут и независимый суд, и парламент, и про свободу слова у нас прописано в Основном законе. Но назови тумбочку самолётом и приделай к ней стальные или картонные крылья, летать она от этого не научится. Характеристики немного не те. А в России всё чаще, куда ни посмотри, – не деятельность, а её имитация. И тумбочки всё чаще прикидываются самолётами.

Если бы речь шла, к примеру, исключительно про распил казённого бабла, картина не выглядела бы столь страшно. Но гражданские институты, как уже было сказано, это основа общества, и от качества их работы прямо или косвенно зависит жизнь каждого конкретного человека.  Ведь выражением той или иной институции в конкретном случае всегда выступает конкретный человек: судья, выносящий приговор, полицейский инспектор, составляющий протокол, журналист, публикующий заметку. Они все делают свою работу, но вопрос в том, насколько она соразмерна понятию «профессиональный долг». Увы,  в России «долг» – это чаще про денежные обязательства. И когда такая трактовка становится общепринятой по отношению к гражданским институтам, то социальный взрыв - это лишь вопрос времени.

Институциональных профессий, по сути, не так и много. Полицейские должны охранять правопорядок, адвокаты – защищать граждан от прожорливого Левиафана, журналисты – объективно рассказывать о творящейся в округе несправедливости, педагоги – нести свет знаний в массы, врачи – лечить каждого, кому нужна помощь. К этим профессиям слабо применимо слова «карьера». Как ни странно, лучше подходит пафосное «служение». В учебниках по обществознанию умные люди написали бы, что представители этих важнейших профессий должны служить обществу, гражданам. Но в России - свои представления о прекрасном, и всё устройство нашего общества год за годом упрощалось, и теперь «служение» здесь – это про удовлетворение прихотей государства.

И тут мы оказываемся в ситуации, где для судей нет права выше, чем телефонное, а для полицейских устав и процессуальный кодекс превращаются в пустые бумажки перед действительно важным приказом  начальника. Вместо объективности, расследований и свободы мнений журналистам предлагают переписывание государственных пресс-релизов, и  всякий  шаг за указанную черту чреват статусом «иностранного агента». Оттого обыватель искренне убеждён: «Истины нет, никто не знает всей правды». Ведь ему так удобней, ни за что отвечать не надо. 

Учитель истории и обществознания, например, никогда не знает – не сочтут ли его рассказ о том, как должно быть устроено демократическое общество с его «сдержками и противовесами», дискредитаций порядков, царящих за окном класса? А не сочтёт ли чиновник от образования лекцию об ужасах сталинских репрессий «неправильной параллелью»?

Что до врачей, то пандемия коронавируса  показала нам:  государство, глазом не моргнув, может диктовать врачам, какие медицинские диагнозы в ситуации тревожной неопределённости и стресса политически правильные, а какие - не очень. Что до здоровья граждан, то тут «давайте как-нибудь сами».

Как только государство начинает говорить профессионалам, на которых держатся институты, как им нужно делать свою работу, - быть беде. Профессиональный долг подменяется государственной целесообразностью, а те сферы, где власти не видят своих интересов, перестают регулироваться законом и погружаются в хаос.

Гражданские институты – это столпы, на которых держится общество. Если их гнуть, то рано или поздно они рухнут. На курсе политологии в университетах рассказывают:  становление гражданских институтов - это окончание «войны всех против всех». А их крушение, стало быть, означает её начало. Такое вот вечное возвращение.

Рисунок: Максим СМАГИН  («Красная бурда»)

25 апреля в 18.30 в Новгородской областной универсальной научной библиотеке (Кремль, 4)  представят книгу журналиста Матвея Николаева «Это было такое сейчас».

В неё вошли репортажи, очерки и колонки, написанные с 2017 по 2021 годы. 

- Главным критерием в отборе текстов для книжки была «длинность» темы и её жизненность, - прокомментировал автор. - Бюрократическо-политические скандалы и неурядицы, как правило, несут в себе мало примет, которые связаны с духом времени. А бытовые истории его вполне отображают.  За каждой такой историей всегда стоит системная проблема. Нужно её увидеть и рассказать о ней, не вытравляя из текста  жизнь, которую мы наблюдаем ежедневно повсюду.

В книгу вошёл и материал «Крестный ход Ивана», который был отмечен наградой «СеЗаМ-2021» - творческого конкурса среди журналистов Северо-Запада. Новгородец получил за этот текст приз в номинации «Золотые слова. Лучшая публикация/серия публикаций (печатные и интернет-медиа)».

- Название для книги я придумал около года назад, - добавил автор. - Уже тогда в воздухе витало ощущение скорого переломного момента, который поделит эпоху на «до и после». Тексты, собранные под этой обложкой, рассказывают об этом самом «до». 

Матвей Николаев - выпускник кафедры журналистики НовГУ, корреспондент «Новой новгородской газеты» и издания «Газон.Медиа». В 2017 году вышла его книга «Кто все эти люди?» - 14 репортажей и очерков о людях, которые живут в Великом Новгороде и области, занимаются необычным для общества делом или попали в тяжёлую жизненную ситуацию.

Вход на презентацию свободный. Подробности можно уточнить в отделе краеведения по телефону 8 (8162) 77-37-88.